Господин Целитель - Страница 14

Глава 4

Мысль перепуганным зайцем металась в черепной коробке, петляла, кружила, возвращалась к исходной точке, но выхода не находила. Надо же было Весане выбрать именно этот момент для того, чтобы "душевно" поговорить со мной в компании своего родного братца, фермера, на голову выше меня, широкоплечего, мускулистого и сурового, как Бог Земли и Урожая. Братец пригласил на развлечение своего друга, на вид еще более могучего парня, утром для разминки пару раз поднимающего быка, и чем-то похожего на свою живую "штангу", с совершенно коровьими глазами, в которых мысль не туманила зрачок. Наверняка, этот "бык" слово "интеллект" воспринимает, как редкое заграничное ругательство. Заметно, что верховодит в этой судейской тройке брат Весаны. Он привык защищать сестренку от всех напастей, быть старшим и принимать ответственность на себя – стоит девушке пожаловаться, дескать, обижают, как защитник тут, как тут. Где?! Кто?! Ща рыло начистим… навозом – месяц обидчик благоухать будет!

Девушка же настолько привыкла к покровительству, что и тени сомнения не мелькнуло на ее лице. Раз старший решил: надо побить – так тому и быть. Правда, по правилам деревенского этикета предварительно следовало объяснить мне, неразумному, за что предстоит экзекуция. Эту нелегкую миссию Весана взяла на себя. Догадываюсь, что и брату ее до самой нашей встречи не совсем (точнее, совсем не) ясно было, в чем собственно эта самая обида выражается. Поэтому слушали мы оба предельно внимательно. Третьему – быку то есть – слушать было неинтересно. Его рога на цель наводили другие, не доверяя это тонкое дело неповоротливой шее парня. Он стоял слева от меня, разминая кулаки и глядя на мое ухо стеклянным взглядом: "Типа, чё болтать?! Замесить студентика и идти пиво пить".

Надо же было Весане так удачно выбрать день для встречи. Более благоприятного (для нее) стечения обстоятельств трудно себе представить. Зимние каникулы заканчивались. До начала занятий оставалось три дня, а я по милости наставника Финь Ю остался без своей магии, без воинского искусства, а, благодаря нашей бюрократии, и без телохранителей. Невидимки с нового года оставили охрану моей персоны в связи с рассекречиванием, а гвардейцы так и не приступили. Почему это произошло, не знаю, а бегать по кабинетам и требовать телохранителей считаю ниже своего достоинства. К тому же я и раньше не очень жаловал толпу соплетёров из элитных воинов королевства, постоянно сопровождающую меня, полагаю, даже в одноместный "зал заседаний" (будто им заняться больше нечем). Пару раз хотелось похулиганить и по завершении "доклада" попросить бумажку подать. Да чтоб помять не забыли. Интересно, подали бы? И если бы подали, то, как бы организовали передачу? С потолка сбросили или под дверь подсунули? Невидимки все-таки.

Гвардейцы герцога, как назло, отправились сопровождать Свенту с Таллианой. Жене очень хотелось показать нашей малышке зоопарк, прибывший к нам из империи Сун. Когда-то он еще приедет в наш город. Ну, а после того, как я вытащил из захваченного замка дочь лоперского графа, следовало ожидать, что его недруги постараются подстроить какую-нибудь пакость тем, кто разрушил их замыслы. То есть мне или моей семье. Подвоха со стороны Весаны, буквально умолявшей о встрече наедине, я, разумеется, не ожидал, до последнего считая по наивности своей, что мы старые друзья. Не в смысле возраста.

С боевым искусством и магией мне пришлось временно расстаться из-за… Лантиссы.

Как и следовало ожидать, испытание для Лессиозы закончилось благополучно, а целители, судя по их мрачному виду, ничего особенного в процессе не увидели. Троица, не снимая масок "злобный хряк", переглянулась между собой, одновременно пожала плечами и, демонстративно не замечая меня, прошествовала к выходу. Один граф Гиттериан остановился, заложил руки за спину и, немного склонив голову набок, стал пристально меня рассматривать.

– Вы и есть тот молодой человек, который видит интересные сны? – доброжелательно спросил он.

– Да. Бывает со мной такое.

– Ну что ж. Пожалуй, через пару лет я согласен взять вас в ученики. Вряд ли вам так уж интересны почечные колики или методы аннигиляции камней в желчном пузыре, – и вдруг азартно выкрикнул. – Мозг! Его функции! Процессы, протекающие в нем! Психические явления! Память, мышление, воображение, эмоции – что может быть интереснее?! Методы коррекции делинквентного поведения! Предотвращение распада личности! И что оно вообще такое – личность?! Восстановление психики! Тайны души и существует ли она?! Как мозг познает сам себя?!…

Говорил граф горячо, вдохновенно и увлекательно. Через минуту мне страстно захотелось последовать за ним и с головой окунуться в… головной или, на худой конец, спинной, мозг. Пробежаться по цепям симпатической и парасимпатической нервной системы. Выявить психическое отклонение и устранить его…

– Сейчас я занят, а годика через три… – граф задумался, похмыкал своим мыслям и закончил: – Точнее, через пять. Да, через пять лет… может, семь… я немножко освобожусь и смогу уделять время. Наверное. Да, молодой человек, найдите меня потом. Как-нибудь. Точнее, когда-нибудь. Вам непременно надо специализироваться в этом направлении. Не-пре-менно! Впрочем, об этом мы с вами поговорим подробнее во время нашей совместной летней поездки в Сербано, – он, словно копьем ткнул пальцем мне в грудь, и пока я стоял, открыв рот, скромно прошмыгнул в двери, да и был таков.

Я даже головой потряс – что это было? Дедушка Лил хихикнул и прошептал мне на ухо – граф немножко со странностями, но большой, очень большой ученый и не меньший оригинал. К нему надо привыкнуть. А то, что пригласил в ученики – событие и вовсе небывалое.